Современный григорианский календарь, которым мы пользуемся сегодня, сложно назвать логичным. В месяце может быть то 30, то 31 день, а февраль вообще живёт по своим правилам. К тому же каждые четыре года приходится добавлять лишний день, чтобы компенсировать разницу с настоящей продолжительностью солнечного года (которая составляет примерно 365,2422 дня). Всё это довольно запутанно.
Именно поэтому во времена Французской революции в конце XVIII века было решено отказаться от старого христианского календаря и создать совершенно новую, логичную и светскую систему. Идея казалась прогрессивной, но на деле оказалось, что это полный провал.
Так появился Французский республиканский календарь. Он включал 12 месяцев по 30 дней каждый, а неделя в нем длилась не 7, а 10 дней — её называли «декада». Эти десятидневки включали дни с такими названиями: примиди, дуоди, триди, квартиди, квинтиди, секстиди, септиди, октиди, нониди и декади.
Месяцы тоже переименовали — они отражали природные явления, которые соответствовали времени года.
Вот как это выглядело:
Вандемьер (сбор винограда) — с 22 сентября по 21 октября
Брюмер (туман) — с 22 октября по 20 ноября
Фример (иней) — с 21 ноября по 20 декабря
Нивоз (снег) — с 21 декабря по 19 января
Плювиоз (дождь) — с 20 января по 18 февраля
Ваноз (ветер) — с 19 февраля по 20 марта
Жерминаль (пора сеять) — с 21 марта по 19 апреля
Флореаль (цветение) — с 20 апреля по 19 мая
Прериал (луга) — с 20 мая по 18 июня
Мессидор (жатва) — с 19 июня по 18 июля
Термидор (жара) — с 19 июля по 17 августа
Фрюктидор (фрукты) — с 18 августа по 16 сентября
Это было решительным разрывом с григорианской традицией, где названия дней и месяцев нередко связаны с религией, богами или небесными телами. Новый календарь отражал стремление революционеров создать общество, свободное от религии и древних суеверий — в пользу разума, порядка и науки.
21 сентября 1792 года (или, как его стали называть, 1 год новой эры) во Франции официально упразднили монархию и провозгласили Первую Республику. Уже в следующем году, пока головы королей и священников катились с гильотины, Национальное собрание объявило переход на республиканский календарь.
Однако, как вы, наверное, уже догадались, долго он не продержался. При Наполеоне от него начали постепенно отказываться, и с 1 января 1806 года Франция официально вернулась к григорианскому календарю.
Одна из главных проблем — трудности во взаимодействии с другими странами, которые продолжали использовать григорианскую систему. Представьте себе: вы договариваетесь о встрече на субботу, 21 февраля 1795 года, а ваш французский коллега говорит, что у него 3 Плювиоза, 3-й год.
Кроме того, самих французов этот календарь тоже не особенно вдохновил. Если в идеологически заряжённом Париже ещё можно было найти сторонников нововведений, то во многих других регионах Франции люди продолжали хранить веру и традиции, несмотря на революционный угар.
Как писал социолог Эвиатар Зерубавель (Eviatar Zerubavel) в своей работе 1977 года:
«Реформаторы, вероятно, недооценили, насколько глубоко религиозные чувства были укоренены в сознании французского народа. Для многих из них резкий отказ от священного и привычного порядка, который веками воспринимался как само собой разумеющееся, оказался невозможным.»
Провал французского республиканского календаря ещё раз показывает, как трудно бороться с привычками, глубоко вплетёнными в культуру. Даже английские названия дней недели до сих пор напоминают о дохристианской мифологии — например, Wednesday (день Вотана), Thursday (день Тора) и Friday (день Фригг).
Можно свергнуть короля, разграбить церкви и начать отсчёт с «Года I», но традиции, ритуалы и коллективные привычки оказываются сильнее любой логики.
