Учёные определили 6 биологически различных форм депрессии, которые могут объяснить, почему некоторые люди не реагируют на традиционные методы лечения этого состояния, такие как антидепрессанты и разговорная терапия.
В новом исследовании учёные проанализировали снимки мозга более чем 800 пациентов, у которых была диагностирована депрессия и тревога. Эти снимки были сделаны, когда пациенты отдыхали и выполняли различные задачи, призванные проверить работу их мозга.
В частности, команда сравнила мозг пациентов, ища различия в активности конкретных областей и связей между ними. Ранее было установлено, что эти мозговые «цепи» связаны с депрессией. К ним относятся лобно-теменная сеть, которая связана с целенаправленным поведением, и сеть режима по умолчанию, которая связана с мечтами.
Используя тип искусственного интеллекта (ИИ), известный как машинное обучение, команда на основе сканирования мозга пациентов смогла разделить их на определённые группы. Учёные обнаружили, что пациенты в каждой группе различались по симптомам и способности выполнять определённые задачи. Они описали свои выводы в статье, опубликованной в понедельник (17 июня) в журнале Nature Medicine.
Например, пациенты, у которых была высокая активность в областях мозга, связанных с обработкой эмоций, с большей вероятностью проявляли чувство ангедонии — неспособности испытывать удовольствие — чем другие пациенты. Они также хуже других справлялись с задачами, оценивавшими их исполнительные функции или способность концентрироваться и управлять деятельностью.
Несмотря на то, что их объединяют под одним общим термином «большое депрессивное расстройство» (БДР), не все испытывают депрессию одинаково, рассказала Live Science Линн Уильямс (Leanne Williams), один из старших автор исследования и профессор психиатрии и поведенческих наук в Стэнфордском университете.
Чтобы получить официальный диагноз БДР, пациент должен испытывать как минимум пять из девяти возможных симптомов депрессии, таких как депрессивное настроение, бессонница и усталость, в течение как минимум двух недель. Однако это оставляет много возможных комбинаций симптомов.
Лучшее понимание биологических причин конкретного симптома депрессии может помочь пациентам почувствовать, что их понимают, и уменьшить любую стигму, связанную с их состоянием, сказала Уильямс.
В ходе отдельного анализа команда обнаружила, что три из шести выявленных ими подтипов имеют признаки того, что они с большей или меньшей вероятностью будут реагировать на определённое лечение. Например, пациенты с высокой активностью в когнитивных областях мозга лучше реагировали на антидепрессант под названием венлафаксин, обычно продаваемый под торговой маркой Effexor, чем на другие подтипы.
Эти знания могут быть клинически полезны, поскольку до трети людей с депрессией не реагируют ни на какое лечение. Между тем, чтобы определить, повлияют ли, например, антидепрессанты на симптомы конкретного пациента, могут потребоваться недели или даже месяцы.
«Тот факт, что мы можем предсказать лучшие результаты при конкретных видах лечения, на самом деле делает эту работу стоящей», — сказала Уильямс.
Это «экстраординарное» исследование, сообщил Live Science по электронной почте Грег Сигл (Greg Siegle), профессор психиатрии Питтсбургского университета, который не принимал участия в исследовании.
Идея о том, что подтипы депрессии, полученные с помощью нейровизуализации, могут иметь важные клинические различия и потенциально разные реакции на лечение, может стать решающим шагом на пути к персонализированному лечению, сказал он.
Теперь исследователи планируют проверить свой подход на большем количестве людей. Они также хотели бы посмотреть на реакцию каждого подтипа на другие варианты лечения.
По словам Уильямс, есть надежда, что когда-нибудь врачи смогут подобрать пациентам тот тип лечения, который с наибольшей вероятностью подойдёт им, в зависимости от их подтипа.
