Шерстистые мамонты, тасманские тигры, не такие уж и «страшные» волки — гены всё чаще становятся ключом к возрождению вымерших видов. Но вот вопрос: а что если использовать геномику не для воскрешения вымерших, а для предотвращения исчезновения ещё живых видов? Разве это не было бы … логичнее?
Согласно новому исследованию, проведённому при участии Альянса дикой природы зоопарка Сан-Диего и Национального зоопарка Смитсоновского института, ответ однозначный: не просто «да», а «да, и нам нужно срочно заняться этим — потому что самые редкие птицы планеты нуждаются в нашей помощи уже сейчас».
На Гавайях местные лесные птицы переживают настоящую катастрофу. Медососы — маленькие, яркие и, по некоторым данным, весьма ароматные птицы, обитающие исключительно на этом архипелаге и идеально приспособленные к его условиям — находятся под угрозой из-за всего подряд: классических последствий соседства с человеком, нашествия инвазивных видов и особенно — малярии, передающейся комарами и распространяемой теплеющим климатом.
Результат очевиден: численность медососов стремительно падает. Из примерно 60 исторически известных видов на сегодняшний день сохранилось только 17, и все, кроме трёх, занесены в Красный список МСОП как уязвимые, находящиеся под угрозой исчезновения или критически вымирающие. Особенно пострадали два вида — ‘акикики и ‘акеке‘е, обитающие исключительно на острове Кауаи: их численность за последние 20 лет сократилась более чем на 99%. Мягко говоря, перспективы для этих малышей мрачные.
Но есть и хорошие новости: шанс на спасение всё ещё остаётся.
Пусть и отчаянный, как «пас с надеждой» в американском футболе, шанс: в дикой природе осталось менее сотни ‘акеке‘е, а ‘акикики уже вымер в естественной среде и существует только в центрах по охране природы. Однако, благодаря секвенированию генома этих двух видов и уже вымершего po‘ouli, учёные смогли выяснить не только причины вымирания, но и оценить шансы на восстановление популяций.
Результаты однозначны: «именно малярия у птиц является основной причиной сокращения численности ‘акикики и ‘акеке‘е», подчёркивают исследователи — особенно учитывая, что «другие угрозы, такие как деградация среды и инвазивные хищники, присутствуют уже давно».
Малярия особенно разрушительна для этих птиц не только потому, что они не имеют к ней иммунитета, но и потому, что ‘акикики и ‘акеке‘е обладают удивительно высокой генетической вариативностью. Теоретически, это преимущество: виды с богатым генетическим разнообразием «могут лучше адаптироваться к новым стрессовым факторам, таким как малярия у птиц», пишут учёные. Например, вид ‘амакйхи, также относящийся к медососам, уже выработал частичный иммунитет и демонстрирует самую высокую генетическую разнообразность среди родственных видов.
Однако у разнообразия есть и обратная сторона: при массовой гибели особей возрастает риск инбридинга, то есть близкородственного скрещивания. А это катастрофа. Чем разнообразнее геном — тем выше шанс, что в нём окажется какой-нибудь вредный мутантный ген. В норме он просто вымывается из популяции, но при инбридинге — закрепляется. Как показал анализ генома ‘акикики, это приводит к снижению выживаемости даже у птиц, которые избежали заражения малярией.
Таким образом, исследование подтверждает важность всех действующих на Гавайях программ по борьбе с распространением малярии и контролю численности переносящих её насекомых — и напоминает, насколько срочно нужно продолжать эти усилия.
«В гонке со временем за спасение оставшихся медососов ключ к выживанию кроется в их генетике, — говорит Кристофер Кириазис, ведущий автор исследования и постдокторант Альянса дикой природы зоопарка Сан-Диего. — Наши результаты помогают лучше понять особенности последних оставшихся особей и дают надежду на восстановление популяций как в дикой природе, так и под присмотром человека.»
Исследование было опубликовано в журнале Current Biology.
