Живопись даёт художникам возможность переносить нас в уникальные миры. На этот раз Хари Рен (Hari Ren), художник и музыкант из Стейлибриджа (Великобритания), приглашает нас в загадочную вселенную индустриального запустения, народных преданий и рабочего класса — мрачный, но в то же время знакомый мир.
Хари вырос в старом промышленном городке к востоку от Манчестера в 80-х и 90-х годах. Его окружали заводы, фабрики и следы ушедшей эпохи индустриализации. Эти впечатления, а также увлечение панк-культурой оказали огромное влияние на его творчество. В одном из интервью он вспоминал, как знакомство с экспрессионизмом и дадаизмом изменило его восприятие живописи, превратив её не просто в технику, а в способ выражения эмоций, бунта и повествования.
Давайте подробнее познакомимся с Хари Реном и его источниками вдохновения
Хари рассказал немного о себе:
«Я работал в разных творческих направлениях — от трафаретной печати анархистских футболок до создания арт-объектов для музеев, текстильных фабрик и музыкальных проектов. Но в основе всего, что я делаю, лежит рассказывание историй — будь то через искусство, музыку или текст.»
«Панк всегда был для меня большим источником вдохновения — не только музыка, но и дух DIY (сделай сам), сырая энергия, отказ подчиняться правилам. Я также пою, продюсирую и создаю визуальные образы для своих групп, таких как Black Light Mutants (анархо-панк/индастриал) и Romance of Broken Minds (колдвейв/индастриал/готика). Для меня главное — не форма, а смысл и атмосфера.»
Художник признался, что рисует столько, сколько себя помнит — как на бумаге, так и в цифровом формате.
«В начале 90-х мне подарили на Рождество Commodore Amiga 600 с программой Deluxe Paint III, и я, наверное, провёл за рисованием больше времени, чем за играми!»
Затем Хари рассказал, как его школьный учитель искусства, мистер Палмер из West Hill Boys, познакомил его с экспрессионизмом и дадаизмом.
«Это полностью изменило моё представление о живописи — она стала для меня не просто техникой, а способом выражения эмоций, бунта и повествования. Я начал работать с огромными деревянными панелями, маслом, мешковиной, картоном — любыми материалами, которые можно было приклеить и покрыть краской. Этот грубый, многослойный подход до сих пор ощущается в моих работах.»
О тематике работ
Хари пояснил:
«Мои картины стирают границы между индустриальным упадком, фольклором и историей рабочего класса, создавая мрачные, атмосферные сцены, которые одновременно кажутся знакомыми и тревожными.»
«Сейчас я работаю над Harrowden — вымышленным городом, вдохновлённым старыми промышленными районами востока Манчестера. Это место вне времени, где закопчённые мельницы и ржавеющие заводы соседствуют с современными камерами наблюдения, стиральными машинами и высотками. Город словно застрял между прошлым и настоящим.»
«Но что-то в нём не так — в переулках прячутся чёрные кошки с горящими глазами, над улицами разливается тревожное красное сияние, а сам город кажется живым, наблюдающим за тобой. Визуально я работаю с контрастами красного и чёрного, создавая атмосферу, которая одновременно притягивает и настораживает, намекая на что-то скрытое.»
О творческом процессе
Журналисты спросили Хари о его методах работы, и он рассказал:
«Мой творческий процесс — это сочетание исследования, воображения и экспериментов. Я начинаю с фотографий, изучения старых карт и местного фольклора — это помогает создать ощущение пространства. Затем делаю зарисовки, черчу карты, пишу заметки — ведь как только у места появляется имя, оно становится реальным.»
«Сейчас я в основном работаю в цифровом формате, используя фотоколлажи, текстуры и цифровую живопись. Применяю техники матт-пейнтинга, добавляю зернистость, шероховатые края и лёгкие искажения, чтобы создать ощущение, будто это часть более крупного мира. Завершающий этап — баланс света, тени и цвета, чтобы добиться той самой жуткой атмосферы.»
Что должен почувствовать зритель?
Каждый художник хочет передать определённые эмоции зрителю. Хари объяснил, что он надеется вызвать у людей чувство попадания в мир, который существует где-то на границе реальности:
«Я хочу, чтобы люди чувствовали, будто оказались в месте, которое им знакомо, но одновременно является не таким, каким они его помнят.»
«Мне нравится идея пробуждать любопытство и воображение — заставлять людей задумываться, кто живёт в этих местах, что скрывается за слабо освещёнными окнами, что прячется за углом. Мои работы не дают чётких ответов, а лишь подталкивают к размышлениям, оставляя пространство для собственной интерпретации.»
«Также мне важно, чтобы мои картины откликались у тех, кто чувствует связь с рабочей культурой, индустриальными пейзажами и забытыми местами. Я хочу напомнить, что красота есть даже в упадке, в остатках индустрии, в вещах, на которые большинство не обращает внимания.»
Что дальше?
Хари поделился своими планами:
«Сейчас я развиваю The Harrowden Project, углубляя историю города — добавляю новые локации, странные события, элементы его мистического фольклора.»
«Также работаю над Mamucium City — киберпанк-проектом, где корпоративное наблюдение сталкивается с подпольным сопротивлением.»
«Ещё один мой проект — Pubs Of England — серия картин, вдохновлённых моими воспоминаниями о пабах Северной Англии.»
«Помимо этого, я продолжаю создавать анархистское и политическое искусство: печатаю постеры, одежду и стикеры, посвящённые классовой борьбе, сопротивлению и прямому действию — многие из них поддерживают низовые инициативы.»
«Спасибо, что прочитали! Если вам по душе жуткие индустриальные пейзажи, фольклор и забытые места — добро пожаловать в мой мир. Найти мои работы можно на моём сайте и в соцсетях — загляните!» 
